Романс Отрепьева

                  Дмитрий Гагуа

Вот и осень. И крылатый табор,
вытянувшись в небе по дуге,
с криком покидает замок Самбор,
исчезает, вьется вдалеке.
Как туманно утро расставанья!
Отвернув красивое лицо,
что ж руки мне не протянешь, пани?
Не мое ль на ней горит кольцо?

Пусть теперь плывут во славу ляхов,
словно бревна, трупы по реке,
пусть кадит ясновельможный Краков
на златом латинском языке -
здесь, во третьем, тронном, лобном Риме
мы с тобой смертельно далеки...
Что же гонишь ты меня, Марина,
прочь небрежным манием руки?

Рук твоих точеные запястья
да лица опаловый овал
сколько раз, пылая вешней страстью,
я в мечтах бессонных целовал!
А сегодня я хриплю с натугой,
в грудь, под крест приняв широкий нож:
- Что ж ты, блядь, теперь заламываешь руки?
Сука...
Что ж меня на муки выдаешь?