Дурочка

                   Аркадий Брязгин

Я видел – год ходил он сам не свой,
но чтобы так всё вышло... Колька, Колька!
Шептались, что накрыт был с головой,
что на себя не походил нисколько...

К нему пристала кличка Самурай -
желтушный с детства, волосы, как уголь.
Он по весне спать уходил в сарай,
до холодов свой не меняя угол.

У нас сараи воздвигались лишь
на перспективу – будущей скотине.
Под верстаком жила у Кольки мышь
в окне - паук в махровой паутине.

Какой-то тайной силою влеком,
он в октябре с последнего урока
ушёл и на крюке под потолком
окончил жизнь намного раньше срока.

Я был к нему допущен лишь в конце -
и, потрясённый, удивлялся всё же,
что мать его стояла на крыльце,
и, улыбаясь, кланялась прохожим.

Ещё слова застряли в голове,
что, мол, на Кольку нет у Бога царства,
что буйных лечат... только и в Москве
для тихих не придумали лекарства.