По мотивам "цыганских романсеро"

              Дмитрий Панарет

Это было в праздник Сант-Яго. 
Штормовую презрев погоду, 
Сухогруз под российским флагом 
Вышел в море смело и гордо. 

А они на "Фиате-Уно" 
Прикатили к прибрежным скалам, 
Где спускались тучи в лагуну, 
И меж ними луна мелькала. 

Остывал движок неохотно: 
На капоте шипели брызги, 
И "Фиат", как боец пехоты, 
Был измучен и вдрызг измызган. 

А прибой был мутен и илист, 
И блудливо фары горели... 
На песке её бёдра бились, 
Словно пойманные форели. 

Шторм звенел, подобно базукам, 
И на пляж выбрасывал гальку 
С кастаньетным тревожным звуком, 
Возбуждая в ней португалку. 

Он её к песку припечатал, 
Заклеймив побережье телом, 
А она дышала так часто, 
Словно смерти своей хотела. 

Он упал с неё, зацелован, 
Бел, как бинт, опущенный в хлорку, 
Помянув незлым, тихим словом 
Федерико Гарсиа Лорку. 

Завтра он про неё забудет: 
Вот он сделал кислую мину, 
И уснули жаркие груди, 
Как ночные грозди жасмина. 

Это было в праздник Сант-Яго, 
В год, когда у бухты Барахты 
Утонул под российским флагом 
Сухогруз, не осилив фрахта.