Поеду порыбачу

                  Леонид Альтшулер

Грустят мои друзья, свои увидев рожи,
По бывшей гладкой шоколадной коже.
И гладят кошелёк во глубине кармана,
Как гладят бок убитого каймана.

      Они давно не нюхали тумана,
      И не герои ничьего романа,
      И не с небес у них в кармане мани-манна.

Грустят мои друзья, с утра ощупав лица,
Что молодость уже не повторится.
И давят колесом воспоминаний кобру,
Чтоб стать лицом неслабу и недобру.

      А я с моей гитаронькой на пузе
      Вздыхаю не о стареньком Союзе,
      Но все же - о согревшей наши души музе.

Я пальцами в носках подвигаю свободно,
Оденусь некрасиво и немодно.
Сегодня я поэт - скулит душа моя собачья,
Сегодня я поед-поеду порыбачу.

      Найду я, как душа мне приказала,
      Перрон второстепенного вокзала,
      Чай, бечевой тут ничего меня не привязало.

Не надо бичевать, быть киборгом и йогом,
Чтоб переночевать под чьим-то стогом.
А утром мир в росе, беспомощны стрекозы,
И к чёрту всех, и душат счастья слезы.

      Встречайте, насекомые и звери,
      Сейчас я босиком и в вашей вере,
      Я вас не трону, сонные тетери.


А вот и мой сосед пристроил над водою
Шалаш, костёрчик для бесед - теперь нас двое.
Чтоб слово, звук и цвет легли не как попало, -
Встречайте свой рассвет лишь там, где не ступала.

      Земля - не для семи мильярдов с плугом,
      Не для двуногих, а для всех и – лугом.
      И враг с врагом - не то же, что друг с другом.

Вы скажете - старо, утопия, химера,
Ты выдумал второго для примера,
Ты - белка в колесе, а светлые виденья
Глядишь, как все, - в минуту пробужденья.

      Но если вам немного полегчало
      Пока моя фантазия звучала, -
      Ну что же, братцы, вкратце прокручу сначала.

Грустят мои друзья, укутав на ночь лица,
Года уходят - как не материться.
И гладят невпопад - кто кобуру, кто кобру,
А можно ж жить и с добрыми и добру.