Кинематограф

                  Михаил Щербаков

(I)
Не потому ли, что пыль рутины любой ландшафт обращает в ад,
Мы разорвали чертеж Техаса и упразднили коней,
Переместив горизонт картины в гнездо менее желтый штат,
Поближе к берегу, в область трапов, грузчиков и якорей?

(II)
Не оттого ли, что шум прибоя напоминает дыханье льва,
Мы устранили хор, альты ругая и басы понося,
И поменяли юнца-ковбоя на морехода, чья голова,
Увы, сединами, как морскою солью, осыпана вся?

(III)
И не затем ли, что стайки чаек дают желаемый зыбкий фон,
Мы прекратили топтать окрестность, ища натуры иной?..
И вот - новейшая из мозаик пошла расти с четырех сторон-
С огромным серипом, чему как автор, так и фигуры виной.

(II)
Отвергнув это и то отторгнув и слишком мало найдя взамен,
Мы все же, черт побери, творим - буквально из ничего!
Наш разноцветный кинематограф мы начинаем с финальных сцен,
Не потому ли, что смерть героя эффектней жизни его?

(I)
Это потом мы нахмурим взоры и установим, что наш моряк
Был любопытный - пьющий ром и глядящий на небо - тип,
И что из принципа все моторы он называл не иначе как
Исчадьями ада - и под парусом плавал, пока не погиб.

(II)
Это потом мы весьма обильно переплетем основной сюжет
С мотивом краха, который к миру в дверь стучит сапогом,
И расположим идею фильма диагональю через макет
Одной судьбы... И много чего случиться потом...

(III)
Ну, а пока - никому на свете ни слез, ни радости не суля,
Бумажный парусник сквозь моря брызги и берега дым
Мелькает в кадре... И свищет ветер, и, удаляясь, молчит земля,
И что бы ни было впредь - да здравствует наша Америка, Джим!..