Леонид Сергеев
Я стою в универсаме... Там-тарам-тарам-тарарам...
Я разглядываю полки, не цепляю никого...
И какой-то белый ангел, что стоит здесь не задаром,
Говорит мне сладкозвучно: "Ну, чего тебе?... Че-го?"
И от этого звучанья мне становится волшебно,
Что-то мямлю, но не слышу лепетанья своего,
Говорю, что голоданье - это, в принципе, целебно,
Но, вообще-то, вы на полки хоть поставили б чего...
И на это ангел Люся (так зовут ее в народе),
Говорит довольно тихо: "Там-тарам-тарам-там-там!!!",
Что, наверно, означает, что негоже так уж, вроде...
Что, мол, глотку перекусит за родной универсам!
...И опять плыву в нирване, жадно воздух ртом хватаю,
Все беле-сине-краснеет, сизый дым со всех сторон.
Касса с выручкой дневною моментально исчезает,
Остаемся я и Люся, входит сам Наполеон...
Император недоволен: по Калужской не пустили!
Отступают по Смоленской, где успели все подъесть...
Сзади маршалы толпятся, слюни голодно глотают...
Похудевшие гвардейцы - просто жаль на них смотреть!
Бонапарт дрожит икрою (это, между прочим, признак!),
Он разглядывает полки, и икра дрожит сильней...
Поворачивает к Люсе, подзывает к нам Мюрата,
Похудевший и прелестный, тот усы вздымает вверх...
Император начинает: "А ля гер, ком а ля геро! Войско очень голодает!
Войско очень голодает! Будем золотом платить!"
Люся так же по-французски очень тихо и спокойно,
Говорит: "Разуйте зенки! На витрине все стоит!",
А старая гвардия в шапках медвежьих
Гоняла по залу "Минтай" и сырки...
В "Минтае" тонули благие надежды,
В сырках загибались стальные штыки...
Император продолжает:
"Войско очень голодает! Ах ты, черт тебя... шери!",
Гипнотическая сила, что в его таится взоре,
Вся направлена на Люсю, аж дымится все вокруг...
Император смотрит грозно - Люся смотрит на Мюрата,
А Мюрат - он парень бравый! Тянет вверх свои усы,
Император багровеет - Люся смотрит на Мюрата,
А Мюрат - он парень бравый, тянет вверх свои усы,
Император ест глазами - Люся смотрит на Мюрата,
А Мюрат - он парень бравый, тянет вверх свои усы.
А старая гвардия с болью на лицах
"Минтай" решетила из ружей своих.
Корнет из Тулузы - герой Аустерлица -
Сырок надкусил... и навеки затих...
Император с громким плачем, и Мюрат с таким же плачем,
И гвардейцы - тоже с плачем - покидают магазин,
И бредут они толпою по заснеженной дороге,
Проклиная все на свете... Впереди Березина...
Да-да... Уи-уи...
Вновь меняется картинка: все вокруг опять светлеет,
Та же касса, та же Люся, тихо-мирно, как всегда.
Я стою и улыбаюсь, на душе моей теплеет,
Понимаю, что бы было, если б здесь была еда...
Поворачиваюсь к Люсе, опускаюсь на колени,
И прошу ее, смиренно, мне вниманье оказать.
Я прошу, чтоб дали книгу жалоб или предложений,
Чтобы в ней на двух страницах благодарность написать.
Благодарность, благодарность, благодар... |
|
