А. ГЛЕБОВУ

                  Андрей Широглазов

Счастливый ли случай, упрямый ли рок
нас свел под единою крышею?
Я песни писал, он - читал между строк,
привыкший к японским трехстишиям.
Мы были чужими для многих людей,
привычные к непониманию.
И был нашим идолом Хемингуэй,
еще не прошедший Испанию.

И мы понимали, что вся наша боль - 
от века, что понят был наскоро.
Нам ближе Толстого был Маркес и Белль,
Неруда был ближе Некрасова.
И мы сознавали, уставши от карт,
что нет без вины виноватого...
А вся наша жизнь - это только бильярд,
бильярд в половине десятого...

Мы правду искали, бежали от лжи,
но не понимали с беспечностью.
Что мы создавали свои миражи
и жили придуманной вечностью.
А ложь поднимала башку и росла
меж нами с усмешкою Каина,
а правда сквозь руки плыла и плыла,
теряясь в иркутских окраинах...

Счастливый ли случай, упрямый ли рок
нас свел под единою крышею?
Я песни писал, он - читал между строк,
привыкший к японским трехстишиям.
Мы были чужими для многих людей,
привычные к непониманию.
И был нашим идолом Хемингуэй,
еще не прошедший Испанию.