Алексей Иващенко,
Георгий Васильев
Я шел из оперы домой,
Я был от музыки хмельной,
И был туман, и было дьявольски темно.
Я, словно ласточка, парил,
И в голове моей царил
Кумир мой сладостный, волшебник Шарль Гуно.
Я потихоньку напевал
Любимой арии финал,
Как вдруг из тьмы терзая мой тончайший слух,
Любимой арии куплет
Был кем-то мерзостно пропет,
И так фальшиво, как железом по стеклу!
- Совершенно очевидно, что он делал это нарочно, сказав себе:
"Вот идет человек из оперы, без сомнения, он ее обожает, так я
же его разозлю!"
- Почему вы так думаете?
- Потому, что я знаю людей!
Я говорю ему: - Мой друг,
Я Вас прошу, убавьте звук!
А он как будто только повода искал,
И, разнуздавши свой фальцет,
Завыл любимый мой концерт,
И, черт возьми, опять фальшиво, как шакал!
Ну, тут уж я стерпеть не мог,
Я тотчас выхватил клинок
И крикнул: - Мсье, я ненавижу шутников!
Угомоните свой фальцет,
Иначе мы споем куплет
Под близкий сердцу аккомпанемент клинков!
- "Очень хорошо!" - сказал он и стал готовить оружие,
громко напевая, и, представь себе, фальшиво, опять таки фальшиво!
- А, может быть, он не может петь иначе?
- Меня это не касается!
И было дьявольски темно,
Дуэль за музыку Гуно
Не освещала ни единая звезда,
Но что кого-то щас проткнут,
Я понял с первых же минут -
Да, мой партнер был фехтовальщик - хоть куда!
Удар-удар, ответ-ответ,
Мы дрались как с певьцом поэт,
Читая замыслы друг друга в полной мгле,
Как вдруг блистательный укол,
И он, раскланявшись, ушел,
А я остался протыкнутым на земле!
На земле!: Ха-ха-ха: На сырой земле! |
