Юрий Нестеренко
Две тысячи четырнадцатый год.
С Империей покончено. Лишь ветер
Гуляет по развалинам. Народ,
Что разуверился во всем на свете,
Занялся самоистребленьем. Но
Затихли и обстрелы, и расстрелы:
Свинец не добывается давно,
Но говорят, что в моду входят стрелы.
Москва стоит без жителей - чума,
Побочный фактор массового тленья,
Теперь опустошила те дома,
Что пощадил огонь, и населенье
Первопрестольной ныне состоит
Из крыс и псов. (Неведомо, кто злее.)
Но говорят, что Кремль еще стоит,
И Лысый, как и прежде, в Мавзолее.
Достойный Запад (ни к чему смешки!)
Чумы боясь, но гуманизму внемля,
С гуманитарной помощью мешки
Бросает с самолетов вниз, на землю.
Граница на замке - с той стороны.
Поскольку из боязни эпидемий
Все экспедиции запрещены,
То члены зарубежных академий
Довольствоваться вынуждены тем,
Что им покажут спутники с орбиты,
И долго дискутируют затем,
Какое здесь число людей убито.
Sic transit gloria... Таких картин
Себе в бреду не рисовали власти!
ООН объявлен строгий карантин
На всей имперской европейской части.
Здесь люди сохранились в виде стай
И продолжают дело истребленья...
Сибирь же оккупировал Китай,
Не встретивший почти сопротивленья.
Конечно, возмущение в ООН...
Но он был тверд, не прибегал к уловкам,
И что ему ООН, коль скоро он
Обгонит Штаты по боеголовкам?
Германия встречает юбилей
Без всякой помпы. Все же не победу
Ей принесла война, хоть много злей
Был рок к ее восточному соседу,
Где до сих пор скрывает Мавзолей
Опаснейшего из ее агентов...
За сотню лет немало королей,
Секретарей, министров, президентов
Сменилось на престолах и постах.
Средь них был Ленин, Сталин, Гитлер, Мао...
И каждого с улыбкой на устах
Встречал достойный Запад. Видно, мало
Ему уроков, иль они не впрок,
Иль нет в чужом отечестве пророков,
Иль в том для них истории урок,
Чтоб из нее не извлекать уроков,
Как доктор Геббельс некогда считал...
Его конец не подтверждает все же
Сей формулы. И вновь черед настал
Об этом вспомнить Западу, похоже.
Ему ведь до сих пор не удалось
Избавиться от пагубных последствий
Наплыва иммигрантов, что пришлось
Им у себя принять. Стихийных бедствий
Экс-жители Империи страшней!
От них уже и мафии не сладко,
Не то что прочим. Сделалось сложней
Порядка поддержанье и достатка.
Не побежден ни СПИД, ни кокаин,
И террористы с каждым днем наглее...
Империя не встанет из руин,
Но есть еще страна, где в Мавзолее
В прозрачном бронированном гробу
Лежит нетленно чучело тирана,
И выдержат ли новую борьбу
Пресыщенные западные страны?
Их враг, скопивший сотни мегатонн,
Ни зноя не боится, ни мороза...
И тискает брошюры Вашингтон:
"Китайская военная угроза".
1992 |
