Валерий Червяков
Случаются минуты, хотя они нечасты -
когда в далёком небе звезда вдруг задрожит,
которая мечталась бессонными ночами,
прошьёт ночное небо и в ноги прилетит.
И в том, что так случилось, по первости признаться
немножко жутковато и самому себе:
- Та самая? Как странно! Так не бывает, братцы! -
Но чуешь: это новый виток в твоей судьбе.
И вот она у ног твоих.
Теперь весь мир для вас двоих:
и её небо - для двоих,
и твоя Земля,
и колыханье воздуха в пронзительном рассвете,
в капле преломлённый луч шального света,
чья-то боль и чья-то радость где-то
стук колёс на стыках рельс,
и шелест крыльев времени...
И всё ещё не веря в свершившееся чудо,
на корточки присядешь, прикрыв глаза рукой.
И непонятно - как же вы были друг без друга,
и жизнь - всего лишь средство быть со своей звездой!
Ты, обжигая пальцы, возьмёшь её в ладони,
над головой поднимешь и унесёшь во тьму,
и скоро сам поверишь, что мир, такой бездонный,
стал лучше, повинуясь желанью твоему.
Она ж теперь в руках твоих,
весь мир зависит от двоих.
И её небо - от двоих,
и твоя Земля,
и колыханье воздуха в пронзительном рассвете,
в капле преломлённый луч шального света,
чья-то боль и чья-то радость где-то
стук колёс на стыках рельс,
и шелест крыльев времени...
И ты почти привыкнешь всесильным быть и добрым,
решив, что приручил ты навек свою мечту.
Но ощутишь однажды, как будто нож под рёбра,
пронзительною болью в ладони пустоту...
И тут уж не поможет ни гнев, ни покаянье.
Страшна цена потери, и ты опустошён...
Да, счастлив, кто касался звезды своей сиянья,
но самый несчастливый - ведь это тоже он...
И колыханье воздуха в пронзительном рассвете,
в капле преломлённый луч шального света,
чья-то боль и чья-то радость где-то
стук колёс на стыках рельс,
и шелест крыльев времени...
1982 |
