Сергей Денисенко
Не к вечерне ли звонят колокола,
Или плачет во сне детвора?
А моя душа опять проспала,
У твоей же души ни кола, ни двора.
Ты ведь ждал его, этот звон.
Он приснился мне - плачь, не плачь.
Хочешь, я расскажу тебе сон
О странной женщине, одетой в рваный плащ?
Я б ее никогда не узнал,
Если б точно не ведал - какая она.
Я ж сто раз от ее дочерей умирал, -
И вот свиделись, в гости пришла тишина.
Только где ж ледяная краса,
Белокурая бестия с шахтами глаз?
На груди от тяжелых забот отдыхала коса,
Обнимая вершины небьющихся ваз.
Я был прав - это смерть. Вот теперь-то держись!
А она рассмеялась: "Эх, ты, менестрель,
Я тебе подарю твою глупую жизнь,
Если только разделишь со мною постель".
И в долг улыбнувшись, скрывая печаль,
Подплывала рекою, мой ангел - палач.
А потом полудетским движеньем плеча
Тихо сбросила на пол свой девичий плащ.
Заметался в уме чей-то пошлый мотив,
Подхватил простыню, закрутил, завертел,
И - осекся... А вдруг от сплетения тел
Нарожает смертей - и, грехи отпустив,
На себя их возьмет. Не беду, а слова.
И пойдет подыхать под косою трава.
Покосился плетень: "Видно, нет мужиков..."
Голосок огрубевший, нелепый и злой:
"Неоплаченный долг на тебе, будь здоров,
Жди меня, очень скоро приду за тобой".
Не по мне ли бьют хрусталь колокола?
Знать, друзьям открыть ворота пора.
А твоя душа опять проспала,
А моя душа ушла со двора.
1990 год.
|
