Людмила Чеботарева
Февральский Петербург был сер и сыр.
Тяжелый мокрый снег кружил над Черной речкой.
И Ангел вдруг решил остановить часы,
И желтый воск слезой застыл на тонкой свечке.
Не надо, Натали,
Не плачьте, Натали.
Ну, полно плакать, мой прелестный друг!
В туманной утренней дали
Вновь закурлычут журавли
И полетят на юг, на юг, на юг...
Вам не к лицу Ваш траурный наряд...
Ну почему судьба к Вам так неблагосклонна?
Ведь Ваш летящий, чуть косящий взгляд
Воистину - глаза, глаза самой Мадонны.
Не надо, Натали,
Не плачьте, Натали.
Ну, полно плакать, мой печальный друг!
В туманной утренней дали
Вновь закурлычут журавли
И позовут на юг, на юг, на юг...
Не надо больше плакать, Натали...
Пусть мокрый след исчезнет с шелковой подушки!
Ведь в глубине уже разбуженной земли
Рождается фиалка на лесной опушке.
Не надо, Натали,
Не плачьте, Натали.
Пускай печаль забудется во сне!
В туманной утренней дали
Уже курлычут журавли,
А это значит:
Скоро быть весне. |
