Валентина Гиндлер
Вся Москва заморожена.
Ею я заворожена.
Бродим мы, осторожные,
По вечерней Остоженке.
За туманом наших острот
То дворец, то дом, то острог.
Частокол, колоколен взлет,
И огонь, и земля, и лед.
Как в лесу своем, по лицу
Бродят чувства, и пьют росу.
Без стыда, бродят голые,
И доверчивы голуби.
Боже мой, доброты отмерь!
Человек человеку - зверь.
Боже мой, ты бы сделать мог
человек человеку - Бог.
Мы меняем фамилии,
Имена своих городов.
Что поделаешь, милый мой,
Вновь становится лед водой.
Жизнь, художница чертова,
Наши лица расчеркивает.
Март - повязкою на глаза.
Занавешены образа.
Мы стесняемся нежности.
Слов стесняемся, грешные.
Стерегут нас, невольников,
Наши речи окольные.
За туманом наших острот
То дворец, то дом, то острог.
Частокол. Колоколен взлет.
И огонь. И земля. И лед. |
