Маша Школьник
Еще не появилась я на свет,
А Бродский уже был так гениален,
Так искренен и так нетривиален,
И так доступен в суете сует.
Он сочинял романсы Рождеству.
Об одиночестве в огромном мире
Писал один в прокуренной квартире,
И был такой живой, как на яву.
Как романтичны ранние стихи!
До спазмов в горле, холода в затылке.
Он молодой был, несогласный, пылкий,
Весь состоящий из одних стихий.
Предельно четкий в зрелости своей,
Сравненьями и рифмами нагружен.
Здесь каждый слог необходимо-нужен,
И замок слов резнее и точней.
Не человек, а времени поток,
И не поэт, а целое явленье.
Он гениальностью смущает поколенья,
Сметает, как асфальтовый каток,
Непризнающих, серых, несогласных,
Неразбирающихся, дураков.
Он сам свой высший суд. Смотрите, он каков!
Он правит миром гласных и согласных.
Как недоступен он в чужой дали,
Как высоко ведут к нему ступени.
И не перед кем пасть мне на колени
И волосы купать в седой пыли.
29 ноября 1993 |
