Владимир Ланцберг
Посшибали забубенные колодки,
Все канаты, якоря пообрывали,
И продрав запаутиненные глотки
Изготовились и рты пораскрывали.
Тут, куда ни глянь, такая заваруха,
Самый раз бы, в духе классовых традиций...
А башка раскалена, а в горле сухо,
И патетикой убей - не разразиться.
Как тут сообразоваться с чувством гражданского долга?
Надо же влететь так по-идиотски
К цели заветной приблизясь.
Этак ведь, братцы мои, и с голоду вовсе
Подохнуть не долго -
Чудненько так все было, и на тебе, бац -
Творческий кризис.
Просто что-то не кончается осень,
Просто весь трамвайный график нарушен,
Просто день с размаху грохнулся оземь,
Звезды в сторону, и темень - наружу.
Просто листья шелестят - спасу нету,
Просто ты кого-то ждешь - не дождешься,
Все гадаешь - где б я мог заблудиться -
Тут я, в кресле задремал, успокойся.
Вот осядет на развалинах пылища,
Повитав дымы улягутся устало.
Приземлюсь я на знакомом пепелище
Рассудить, о чем теперь вещать пристало.
Всех жлобов до одного прах развеян,
Все свои, любых времен, как тут и были.
Вот ведь счастье - а прикинуть трезвее -
Тему к теме - все отвратны, любые.
Как тут сообразоваться с чувством гражданского долга?
Надо же влететь так по-идиотски
К цели заветной приблизясь.
Этак ведь, братцы мои, и с голоду вовсе
Подохнуть не долго -
Чудненько так все было, и на тебе, бац -
Творческий кризис.
Только спят в музее вирусы гриппа,
Только в булочной поют до рассвета,
Только дворник, очумев с недосыпу,
Самогон перегоняет в конфеты.
Только падает снежок на ресницы,
Только ты кого-то ждешь - не дождешься.
Видно, я забыл дорогу до дома,
И уснул на берегу Амазонки.
1988 |
