РОМАНС ПЬЯНОГО

Примеряли корону, дрались, упражнялись в двуличии,
Громыхая костями, лукавый играл в домино,
Приходили народы, менялся их слог и обычаи,
Неизменно в цене оставалось всегда лишь вино.

С этой мыслью, наполнив бокал, я разглядывал солнце,
Через призму стекла я смотрел, как огромный закат, 
Не стесняясь ничуть, закатился на самое донце.
Впрочем, я был не против компании,  в общем был рад.

Я пытался его охладить, наливая по полной,
Но закат, выпивая, все больше себя распалял.
А потом, в тишине безучастной часы били полночь
И она обращалась к часам, отпустить умаляя.

И свободно плыла вдоль стола, уходящего к звездам,
Где на фоне окна в уголке приютилась луна.
Говоря себе – хватит, я все еще думал – не поздно,
Распечатав вторую бутылку сухого вина.

И луна, багровея, со мной заводила беседы
О любовных интригах, о темных и тайных делах.
Выпивая с закатом, я знал, что с рассветом уеду, 
Что мосты догорают и скоро рассыпятся в прах.


Как рыбак над уловом склонясь, я читал сообщенья,
Эти глупые рыбки утраченной нами любви
Трепетали под пальцем в безмолвном холодном свечении,
Полагая, что правильных слов о любви не нашли.


Что осталось? – Вопрос... И рыбак над вопросом сутулый,
Удаляя сомнения,  яростно жал на крючки,
Приготовив для рыбок покорных улыбку акулы – 
Пятизубую пасть пожирающей правой руки.



Примеряли корону, дрались, упражнялись в двуличии,
Громыхая костями, лукавый играл в домино,
Приходили народы, менялся их слог и обычаи,
Неизменно в цене оставалось всегда лишь вино.